Повесть настоящего человека

По недоброй иронии судьбы 18 мая исполнилось 15 лет со дня его смерти. Легендарный летчик не дожил двух дней до своего 85-летия, скончавшись от инфаркта за час до торжественного вечера, посвященного ему… Не нам судить, много это или мало для человека, хлебнувшего лиха в детстве, прошедшего горнило комсомольских строек, раненого войной. И всю дальнейшую жизнь передававшего летчицкий и житейский опыт молодым.

Главный его подвиг – после катастрофы остаться не обузой, а человеком и воином. И в действительности повесть о настоящем человеке все 85 лет писала сама жизнь, сделав камышинского мальчишку символом Великой Отечественной и всей советской эпохи, создав портрет целого поколения обыкновенных героев, которым мы обязаны своей жизнью и своей Родиной.

Им двигало, как он скажет, неукротимое желание жить: «Несмотря на голод и начавшуюся гангрену твердая мысль «не сдаваться!» не оставляла меня»… Позади лежали 12 мучительных километров, 18 суток тягучего продвижения к своим, без медикаментов и еды, с галлюцинациями от холода и контузии. Это в дальнейшем тот невероятный путь назовут «тропой Маресьева». А в действительности – какая уж там тропа! – глухой лес с болотами… И ориентируясь только по солнцу, на покалеченных ногах, а потом ползком… теряя кровь и ускользающую ниточку жизни...

В послевоенное время поисковики провели несколько экспедиций в район, где пробирался Маресьев. По их описаниям, глубина снежного покрова в тех местах – не менее метра, а то и больше, к тому же он рыхлый. При падении в снег, чтобы встать на ноги, нужно было цепляться за дерево. А если дерево стояло не рядом? Тогда приходилось перекатываться к нему сквозь снег. У здоровых и крепких парней из экспедиции на 10 метров такого перекатывания уходило четыре-пять минут… А сколько сил и терпения требовалось Алексею в его состоянии?

На перекрестке двух неведомых лесных дорог, куда летчик случайно выбрался, организм человека и вовсе сказал: «Пожалуй, с меня довольно!». Сознание стало угасать, и сил Алексею хватило только на то, чтобы окликнуть шедшего мимо местного жителя. И тут же отключился.

Бои в районе Демянского котла (Новгородская область, 1942-й) шли жестокие и главное – очень упорные. Наши войска наступали, а для фашистов было жизненно важно сохранить свои окруженные части – шесть дивизий общей численностью 100 тысяч человек. Чтобы устоять и перейти в контрнаступление, немцам требовалось непрерывное снабжение по воздуху. Поэтому там работали лучшие их летчики, обеспечивая доставку в «котел» 300 тонн грузов ежесуточно. «Мастерство их было очень высокое. Они воевали не слабее, чем мы», – вспоминал Маресьев. (Достаточно сказать, что для немецких военных, участвовавших в демянских боях, были учреждены специальные памятные наградные знаки). А советской авиации на тот момент войны по-прежнему не хватало современных самолетов. Но – не сдаваться! И Алексей Маресьев на своем Як-1 сбил четырех немецких асов…

4 апреля лейтенант Маресьев прикрывал вылет бомбардировщиков на вражеские позиции. В бою с превосходящими силами противника его самолет был подбит. (Скрупулезно собранная исследователями Великой Отечественной информация позволяет предположить, что наш Як-1 сбил оберлейтенант люфтваффе В. Брауэр). Маресьев увел падающий самолет в сторону Черного леса, где, как он знал, не было вообще никаких войск, хотел посадить его на лед блеснувшего за лесом озера. Но преждевременно выпущенное шасси погасило скорость планирования, и самолет воткнулся в деревья, а летчика выбросило из кабины. Ветки немного смягчили удар о землю, но от падения Алексею раздробило обе голени и ступни.

Большинство людей советских и постсоветских времен знают про подвиг Маресьева из книги Бориса Полевого «Повесть о настоящем человеке» (и из одноименного фильма, снятого по этой книге). Автор, конечно же, отдал дань и художественному вымыслу, и идеологической составляющей. Стране и особенно ее правительству в то время остро нужны были героические примеры, маяки, а Алексей Петрович был едва ли не единственным на тот момент героем, который после своего подвига остался в живых. Примечательно, что первая проба пера на Маресьеве у Бориса Полевого состоялась раньше. Он, будучи корреспондентом «Правды», встречался с Маресьевым – известным летчиком, воюющим без ног – на фронте и написал о герое очерк. Сначала очерк прочел Сталин, который высказался так: «Печатать преждевременно. Немцы могут подумать, будто у нас все так плохо, что мы заставляем воевать даже инвалидов». А книга увидела свет, еще во время войны. Там Маресьев был назван Мересьевым – то ли автор подстраховался (уж такое было время!) на тот случай, если Алексей Петрович совершит вдруг идеологический проступок, то ли потому, что образ летчика в повести все же был собирательным: несколько человек во время Великой Отечественной после ранения вернулись в строй и летали с протезами ног… А летчиком, пример которого заставил Алексея поверить в себя и в возможность вернуться в небо – Маресьев прочел о нем в госпитале, был русский ас времен Первой мировой войны Александр Прокофьев-Северский. Он потерял правую ногу, но вернулся в небо и продолжал летать на истребителе по личному разрешению Николая II, пока в 1917 году не «улетел» в Америку. В книге его фамилия была изменена, а в СССР – запрещена.

Сам Алексей Петрович Маресьев книгу о себе не читал.

Фото: pogran46.ucoz.ru

…Местный житель, непостижимым образом оказавшийся в нужное время в нужном месте, испугался подойти к неподвижно лежащему человеку в военной форме, однако побежал в близлежащую деревню Плав и, не поднимая лишнего шума, рассказал о нем колхозному конюху Михаилу Вихрову. По воспоминаниям родственницы, Вихров пошел в лес, убедился, что раненный Алексей – советский летчик, уложил его на настил из елового лапника и вернулся в деревню за санями. С собою в помощь он взял Сергея Малина и своего сына Александра. У Полевого они выведены под другими именами и подростками. На самом деле Саша уже повоевал, был дважды ранен при обороне Новгорода, а Сергей работал в местном колхозе бригадиром. По его версии, именно они с Сашей отправились в лес, на место, где кто-то из односельчан слышал человеческий голос, и доставили летчика в Плав. А Михаил Вихров наутро пошел в деревню, где располагался штаб наших войск, рассказать о найденном летчике. Но не важна разница между версиями, важно то, что, по счастью, в течение всей войны в том районе была советская власть, а не гитлеровская, как изображено в повести.

В доме Вихровых Маресьева окружили заботой: помыли в бане, переодели в чистое, аккуратно – человек ведь несколько дней голодал – кормили, смазывали обмороженные ноги гусиным жиром. Алексею стало легче. Через два дня за ним приехали – кто бы сомневался! – особисты. Но Алексею Петровичу и тут повезло – без проверок его сразу определили в госпиталь. Права пословица: небо помогает тому, кто сам себе помогает. Удача с тем, кто не сдается.

В госпитале Алексея – настолько он был плох – положили в палату для обреченных, без окон наружу, а потом и вовсе на каталку, на которой возят в морг. Но мимо умиравшего от гангрены Маресьева проходил профессор Теребинский, выдающийся отечественный хирург. Он-то и велел срочно готовить летчика к операции, сам оперировал, спас тому жизнь. Но обе ноги в районе голени все-таки пришлось ампутировать. Это были дни отчаяния, но продлились они недолго. Алексей заново учился ходить, потом – летать. Когда после госпиталя, вспоминал Маресьев, «в моей медицинской карте написали, что годен во все рода авиации, я чувствовал себя на вершине счастья».

В феврале 1943-го он совершил свой первый после ранения пробный вылет. Добился отправки на фронт. В июне несгибаемый русский летчик вернулся в строй. На Брянском фронте, в составе 63-го ГИАП своей отчаянной настойчивостью Маресьев получил от командиров «добро» на боевой вылет и в первом же бою сбил фашистский «мессер». Потом – сразу три вражеских самолета. А 24 августа ему было присвоено звание Героя Советского Союза… Всего за время войны Алексей Петрович совершил 86 боевых вылетов, сбил 11 самолетов, 7 из них – после ранения.

В 1946 году Маресьева уволили со службы, хотя он не ходатайствовал об этом, и с головой окунули в общественную работу, бережно, но настойчиво продвигали по партийной линии. Алексей Петрович тяготился популярностью, вниманием к себе. Он не чувствовал себя особенным, не считал свои победы подвигами. Просто он любил небо, любил жизнь и не представлял, что можно поступать как-то иначе. Маресьев не сдавался и в последние годы, когда здоровье стало ухудшаться, не сетовал на судьбу и всегда был жизнерадостным.

«Я человек, а не легенда! – говорил он. – И то, что меня превратили в легенду, очень расстраивает». В 1948 году на «Мосфильме» начали снимать фильм по книге Бориса Полевого. Сыграть главную роль предложили… самому Маресьеву. Он, конечно же, отказался. Однако – о кино. В единственном кинотеатре Камышина часто демонстрировали фильм «Чапаев». Сидя в зале, Алеша и подумать не мог, что когда-нибудь по известности превзойдет персонажа с экрана. Но – самое главное! – перед фильмом показывали киножурнал, и в нем со всей идеологической удалью пропагандировалась авиация. Тогда-то у Алексея и появилась мечта стать авиатором.

Мечте о небе мешало слабое здоровье: малярия, мигрени, проблемы с суставами, от которых больно было ходить. И поначалу жизнь протекала почти что мимо: восьмилетка, ФЗУ, работа на лесозаводе. Летное училище не принимало документы дважды – по здоровью… В 34-м Алеше вдруг вручили комсомольскую путевку – строить Комсомольск-на-Амуре. «Не поеду! – разозлился Алексей. – Я в МАИ буду поступать». Тогда – билет на стол. Выложил упрямый Маресьев билет, мать очень уж плакала, он одумался. А на медкомиссии, вспоминал Алексей Петрович, подошла к нему женщина-врач и мягко сказала: «Поезжай, Алеша! Это целебный край»… Там он пилил лес, строил бараки, первые жилые кварталы, параллельно занимаясь в аэроклубе. Заодно стал своим в лесу, что очень пригодится ему потом. И все болезни исчезли, открылся путь в небо.

Легендарный русский летчик Маресьев родился в городке Камышин, что на Волге. Православные родители назвали его в честь святого Алексея. В семье он был третьим сыном. В три года остался без отца, искалеченного Первой мировой. Помнил ли маленький Алеша отца? Трудно сказать, но по семейным преданиям, Петр Маресьев, несмотря на раны, никогда не терял силы духа, желания жить и трудиться. Мама, с ее волевым характером, много работала и растила мальчишек одна. Жилось несладко, но тогда многим так жилось. И Екатерина Никитична учила сыновей трудолюбию и честности, быть сильными и справедливыми. И никогда не сдаваться.

Источник: http://vpk-news.ru