19 май, 2016 0 Комментариев 1 Просмотров

Ничего личного, кроме одежды и оружия: как живут бойцы РПК в горах Кандиль в Ираке

Новости с востока Турции в последнее время превратились в сводку боевых событий — в стычках турецких силовиков и курдских повстанцев гибнут десятки людей.

В тылу запрещенной в Турции Рабочей партии Курдистана в горах Кандиль на севере Ирака курды готовятся к атакам на турок и стараются выжить под ударами турецкой авиации.

Сулеймания — столица оппозиционных курдов

Сулеймания — город на востоке Ирака, один из крупнейших центров Иракского Курдистана и по совместительству — тыл Рабочей партии Курдистана, через который на базы РПК приезжают волонтеры со всего мира. Парадоксально, но именно в Сулеймании отчетливо чувствуются тесные связи Иракского Курдистана с Турцией, которая для РПК является злейшим врагом.

Этот современный город сверкает гостиницами, торговыми центрами и банками, построенными турками и принадлежащим туркам. Почти все товары здесь тоже турецкого производства — пиво, трикотаж, продукты питания. Они поступают сюда в обмен на нефть, добываемую Иракским Курдистаном в провинции Киркук.

Второй парадокс в том, что едва многовековая борьба курдов за собственную государственность принесла пусть и скромный, но все же конкретный результат в виде автономии в составе Ирака, как началась гражданская война между двумя огромными кланами, оформленными в две партии — Демократическую партию Курдистана и Патриотический союз Курдистана. Война шла несколько лет, в ней погибли тысячи курдов с обеих сторон. В 1998 году война закончилась, но напряженные отношения между партиями сохраняются до сих пор. И даже вся пешмерга — вооруженные силы Иракского Курдистана — неофициально делится по партийному признаку.

На конкуренцию между кланами накладывается еще давняя нелюбовь между жителями Сулеймании и Эрбиля — столицы Иракского Курдистана. У жителей столиц двух кланов немного отличаются диалекты, они любят рассказывать друг про друга анекдоты и небылицы.

Демократическая партия Курдистана считается близкой к Турции — она продает ей нефть, а взамен через ДПК в автономию идут серьезные инвестиции. По согласованию с ДПК и вопреки протестам официального Багдада Турция ввела войска на территорию Ирака.

Патриотический союз, в свою очередь, исторически поддерживает хорошие отношения с Рабочей партией Курдистана. Ополченцы РПК воюют вместе с пешмергой ДПК, например, в Киркуке, где нужно охранять нефтяные поля от запрещенной в РФ и ряде других стран террористической группировки «Исламское государство». Через Сулейманию функционеры РПК спокойно передвигаются по всему миру.

Впрочем, сейчас, когда перед автономией стоит общий враг — ИГИЛ, а также остаются неурегулированными вопросы отношений с Багдадом, конфликт между самими курдами отошел на второй план. Из Эрбиля до Сулеймании можно спокойно добраться по современному широкому шоссе.

Об особой ситуации в стране напоминает только обилие КПП. Каждый пост относится к одному из многочисленных формирований автономии. Сначала — пост пешмерги ДПК. Затем — курды в форме иракской полиции. Затем — КПП «асаиш» (курдские спецслужбы).

Наконец, — пешмера Патриотического союза. Отличить от ДПК ее легко по портретам, украшающим пост — президента автономии Масуда Барзани или лидера Патриотического союза Курдистана Джаляля Талабани.

Территория запрещенной РПК На выезде из Сулеймани тоже стоят КПП пешмерги и асаиш (курдской спецслужбы), однако сразу за ними пейзаж резко меняется — плотная городская застройка исчезает, появляются пустынные горы, где только изредка попадаются небольшие курдские деревушки. Затем пропадают и они — вокруг холмы. Машина постепенно поднимается по серпантину.

Дорога совсем пустая — никому не нужно в эту опасную и пустынную местность — но, что удивительно, хорошая. Ее построили при Саддаме Хусейне, когда Ирак воевал с Ираном и армии нужны были коммуникации для быстрой переброски войск.

После этой ничейной территории вновь начинаются деревушки. Постоянно попадаются мужчины в традиционной курдской одежде, они провожают машину долгими внимательными взглядами — кто-то из любопытства, а кто-то из революционной необходимости: они являются «глазами» РПК.

Прямо на дороге без каких-то укреплений и блокпостов стоят два молодых человека с автоматами. Это уже настоящие постовые РПК.

«Раньше они сидели в помещении, но блокпост разбомбил турецкий самолет», — комментирует водитель. Бойцы бегло осматривают машину, но, услышав нужные «пароли и явки», разрешают ехать дальше.

У трассы встречается большой портрет национального лидера РПК Абдуллы Оджалана, который с 1999 года отбывает пожизненное заключение в турецкой тюрьме, и три флага партии. «Это уже наша территория», — говорят попутчики. Конечно, номинально это земля Ирака, но ни иракской, ни курдской власти тут нет — только РПК. Начало территории отмечено огромным флагом РПК, стоящим на вершине горы.

Вскоре подъезжает еще один джип. Сложно не заметить, что машины у РПК хорошие, почти новые и дорогие. Бойцы просят сдать телефоны, чтобы через передатчик GPS турецкие самолеты не смогли всех вычислить. Бомбы сбрасывают они довольно метко. Тут и там на дороге курды показывают следы от турецких бомб.

А вот и мемориал — три года назад турки попали ракетой в машину, в которой ехала целая семья. Подбитая машина слетела с горной дороги в пропасть. Погибли семеро, в том числе дети. Бойцы РПК установили мемориал в их память — разрушенную машину и стену с фотографиями всех погибших, а также небольшую скульптуру — мать с младенцем на руках: они тоже погибли в той трагедии.

Путать следы, чтобы попасть в лагерь

Джип Toyota возвращается обратно, в сторону «границы» территории РПК — это означает, что машина просто путает следы. Водитель в «арафатке», намотанной на голову, уверенно сворачивает на неприметную дорожку, которая должна, казалось бы, заканчиваться тупиком.

Но она поднимается все выше и выше.

Потом джип останавливается — дальше надо идти пешком мимо обычных, ничем не примечательных ферм, подобных тем, что на Кавказе называют «кошарами». Среди них — один из тайных штабов РПК, внешне неотличимых от соседних ферм. Впрочем, тут уютно — к палатке проведено электричество, работает телевизор, постоянно показывающий новости на курдском языке. В палатке устроена минибиблиотека — в основном книги Оджалана, но есть и писательница Джоан Роулинг, почему-то на английском языке.

«Наши партизаны поставили на реке динамо-машину и провели в соседнюю деревню электричество. Местные жители впервые в жизни начали покупать себе холодильники и телевизоры», — комментирует боец РПК. Когда-то, еще во время войн с Саддамом Хусейном, пришедшие в горы Кандиль незваными гостями последователи Оджалана стараются подружиться и поддерживать хорошие отношения с местными жителями, которые, возможно, в глубине души были не особо рады такому беспокойному соседству.

Сейчас в лагере никого нет — все бойцы находятся в дозоре в горах.

«Мы стараемся не находиться в лагере большой толпой, потому что турки выслеживают нас и наносят авиаудары», — комментирует боец.

Турецкая авиация бомбит постоянно, почти каждую ночь, нанося удары по объектам РПК. Свои цели турки выбирают с помощью беспилотников. «Последний налет был два назад. Прилетели четыре самолета, бомбили два часа подряд», — свидетельствует боец.
Лидер РПК Джемиль Байык и вовсе утверждает, что большую часть координат позиций РПК турецкие власти, получают от иракской ДПК.

«Большая часть из них происходит благодаря разведданным, которые Национальному разведывательному агентству Турции передает ДПК. У них есть прямая и постоянная связь. Именно ДПК ведет слежку за нами, и вся эта информация передается туркам», — говорит Байык. По его мнению, «ДПК находится в тесном сотрудничестве с суннитским блоком, который представляет Турция, Катар, Саудовская Аравия и прочие силы. Они хотят перекроить порядок в этом регионе и усилить в нем свое влияние».

В лагере РПК Турция называет Рабочую партию Курдистана террористической и ответственной за атаки на турецких полицейских и силовиков на территории самой Турции. РПК, в свою очередь, называет себя защитником курдского народа, подвергающегося геноциду со стороны турецких властей.

Еще с 80-ых годов 20-го века РПК начала использовать горы Кандиль, расположенные на иракской территории, но около границы с Турцией, как свою базу. Здесь есть тренировочные базы РПК и лагеря. За эти годы бойцы крепко осели здесь и пустили корни — они занимаются грядками и подсобным хозяйством, разводят баранов и кур, ведь им нужно обеспечивать себя провизией. Вот и сейчас боец, отставив в сторону автомат, обрабатывает землю.

В лагерях РПК царит жесткая дисциплина. Здесь полностью запрещен алкоголь и введен целибат — отношения запрещены даже между бойцами-мужчинами и бойцами-женщинами, которых тоже немало в РПК. Считается, что все излишества разлагают бойцов, подрывают их дисциплину.

«Наши партизаны — это люди, которые пожертвовали себя, полностью отдали себя этой борьбе. У них нет ничего личного, только их одежда и оружие. И народ это видит и поддерживает, внушает уважение. У наших партизан нет ничего материального. Подобного нет нигде в мире», — говорит Байык.

Зонтик против беспилотника

На базу по каким-то делам приезжают два молодых парня с автоматами, почти мальчики. В руках — зонтики, длинные и камуфлированного цвета, как будто молодые люди подрабатывают пажами у кого-то важного. Но все гораздо серьезнее. «Это от беспилотников. Солдат видит беспилотник в небе и укрывается от него зонтиком, надеясь, что его не заметят», — объясняет молодой человек.
Фотографировать его запретили: «Нельзя, он тут в гостях у отца, ему еще вниз возвращаться».

С Кандиля отряды РПК уходят на второй фронт, на запад — на войну с ИГИЛ. Там РПК воюет в собственных соединениях, бок о бок с пешмергой Талабани. А вот с пешмергой Барзани они предпочитают не пересекаться — это чревато. Бывали случаи, когда РПК и пешмерга-барзанисты даже вступали в перестрелки.

Европейцы с автоматами

Горы тянутся примерно на 300 километров вдоль границы с Ираном и упираются в Турцию. И везде — базы РПК, спрятавшиеся среди местного населения. Сколько тут бойцов РПК, официально неизвестно. Сами представители партии называют завышенные цифры или многозначительно молчат, а других источников нет. Некоторые эксперты называют цифру в 10–20 тысяч человек.

«Я тебе так скажу — за последний год приток к нам усилился, пришло 5 тысяч человек. Сказалась и война против ИГИЛ*, и спецоперация Турции в Курдистане — люди хотят воевать. А дальше считай сам», — говорит представитель РПК.

О масштабах идущей тут партизанской войны говорит и еще один объект — кладбище бойцов РПК. Оно посвящено Мехмету Караунгуру, бойцу РПК, погибшему в стычке с барзанистами еще в далеком 1983 году — их противостояние уходит глубоко в историю.

Сейчас просторная площадка заполнена белыми стелами-надгробиями. На каждой из них — имя погибшего и надпись «герой». Рядом — здание мемориала. Его стены тоже увешены портретами погибших. Под каждым портретом — место, где погиб человек. Кобани (город в сирийском Курдистане), Шингал (езидский город в Ираке), Кандиль и турецкие города — география, где действует РПК, впечатляет.

И таких комплексов по всему Кандилю несколько. Бойцы РПК продолжают гибнуть в стычках с турецкими силовиками и с ИГИЛ. Комплекс охраняет десяток партизан с автоматами. Неожиданно один из них начинает говорить на русском языке. «Я из Германии, но немного знаю русский», — рассказывает он.

На вопрос, что он тут делает, удивляется: «Как что? Революцию! Я решил приехать сюда, потому что воевать в рядах РПК — это долг каждого курда».

* Запрещенная в РФ террористическая организация.

Присоединяйтесь к «Русской Весне» в Одноклассниках, Facebook, ВКонтакте, Twitter, чтобы быть в курсе последних новостей.