Евгений Пожидаев: В ожидании удара: возможности Сирии и силовой потенциал России
Более серьёзную угрозу представляют собой сухопутные противокорабельные ракетные комплексы. 4 "Редутов" (начало лётных испытаний в 1963-м), и 6-12 П-15 едва ли сейчас представляют собой реальную силу. Однако при этом Сирия обладает двумя дивизионами современных противокорабельных ракет "Яхонт" (боекомплект - 72 ракеты). Максимальная дальность их полёта - до 300 км. Однако сирийцам, очевидно, придётся запускать их по низковысотной траектории, иначе шансы ракет прорвать ПВО малы. В этом случае предельная дальность составит лишь 120 км. Как итог, американцы потенциально смогут атаковать цели на всей территории Сирии далеко из-за пределов досягаемости её противокорабельных ракет.
Иными словами, предотвратить ракетную атаку или авиационный удар Дамаск не в состоянии. Что он может им противопоставить? Состояние сирийских ВВС не даёт оснований для оптимизма. С конца 80-х сирийские авиаторы практически не получали нового вооружения. В итоге некогда достаточно грозные ВВС Сирии, видимо, гораздо менее многочисленны, чем обычно принято считать. Сирийская истребительная авиация - это 19 Миг-29 (данные The Military Balance 2010-го года, модернизированы в конце 90-х - начале "нулевых", 11 перехватчиков Миг-25, 60-100 Миг-23 разных модификаций, до 150 Миг-21. Проблемы с запчастями привели к тому, что среднегодовой налёт лётчиков к началу конфликта не превышал 30 часов. Для сравнения - ВВС Ирака в 1991-м насчитывали 41 Миг-29, 33 Миг-25, 123 Миг-23, 208 Миг-21, 75 Мираж F.1., и имели обширный боевой опыт, полученный во время войны с Ираном. В целом, подавляющим превосходством над ВВС Сирии обладают не только США, но и Израиль и Турция.
Военная авиация Израиля - это 72 тяжёлых истребителя F-15 (А, В, С, D), 25 тяжелых истребителей-бомбардировщиков F-15I, 260 легких истребителей F-16 (А, В, С и D), 102 легких многоцелевых истребителей-бомбардировщиков F-16I. Иными словами, количество современных боевых самолётов у Израиля превосходит таковое у Сирии в более чем в двадцать раз. Турция располагает 168 F-16, 124 "Фантомами" F.4, 26 "Тайгерами" F.5.
Посмотрим на сирийскую ПВО. К 2010-му году система раннего оповещения о воздушном нападении страны состояла из 22 наземных радаров архаических советских образцов (П-12, П-14Ф, П-15). Позднее 6 из них были заменены на современные китайские РЛС Type 120 (4 радара) и JYL-1 (2 единицы). При этом низкая эффективность стандартных (не загоризонтных) радаров в отношении целей, летящих на малых высотах, была многократно и наглядно подтверждена опытом. Так, существовавшая на начало конфликта система раннего оповещения смогла бы обнаружить летящий на высоте 60-метров и менее "Томагавк" лишь за две минуты до удара, даже если бы целью являлся сам радар. Техническое состояние РЛС также достаточно сомнительно - считается, что до половины сирийских радаров требуют ремонта, 20-30% небоеготовы. Сплошного радиолокационного поля на малых высотах над Сирией, где ситуация усугубляется гористым рельефом, очевидно, не было даже до начала конфликта. После двух лет боёв, в ходе которых повстанцы на пике успехов контролировали более половины территории, ситуация, безусловно, стала ещё кратно хуже.
"Огневая мощь" сирийской ПВО в теории выглядит впечатляюще. Так, Сирия располагает 300 ЗРК С-75 "Двина" и С-75М "Волга", 200 "Куб", 140 С-125 "Нева" и С-125М "Печора", 60 "Оса", 44 С-200. Однако, во-первых, количество фактически развёрнутых, и заведомо боеготовых систем меньше, причём зачастую на порядок. Де-факто из этого списка Сирия способна гарантированно противопоставить атаке 37 ЗРК С-75, 39 ЗРК С-125, 5 ЗРК С-200ВЭ, 50 ЗРК "Куб", а также 14 батарей (56 единиц) ЗРК "Оса". Для сравнения - Ирак в 1991-м располагал 300-ми С-75 и С-125, 114 ЗРК "Куб", 80 "Оса". Во-вторых, эти комплексы в большинстве своём катастрофически устарели. Так, С-75 и С-125, состоявшие на вооружении Ирака, подавлялись шумовыми помехами интенсивностью 10-25 Вт/Мгц, в то время плотность помех, создаваемых не самыми новыми средствами радиоэлектронной борьбы США, доходит до 75 кВт /МГц. Иными словами, устаревшие средства ПВО советского производства при атаке США или Израиля абсолютно бесполезны - что наглядно показал и недавний пример Ливии.
Количество современных зенитных комплексов у Сирии крайне ограничено. Это 28 ЗРК "Бук-М1-2" и "Бук-М2Э", 36 "Панцирь-С1", и, вероятно, 6 С-300. Посмотрим на этот арсенал более внимательно. "Бук-М1" во время "Пятидневной войны" создал немало проблем российской авиации, однако это было вызвано лишь пренебрежением радиоэлектронной борьбой на начальном этапе. Помехозащищённость комплекса на практике весьма невысока: "тот же Ми-8смв-пг (вертолёт РЭБ) подавляет "Бук-М1" так, что тот вообще работать не может".
Что касается Панцирь-С1, то мнение специалистов по его поводу также далеко от восторженного. "Реальные результаты стрельбовых испытаний показали низкую возможность комплекса по обстрелу целей, маневрирующих и летящих с курсовым параметром более 2-3 км; не подтверждена возможность стрельбы по целям, летящим со скоростями более 400 м/с, хотя в ТТХ комлекса приводится скорость, равная 1000 м/с; максимальная дальность стрельбы 20 км обеспечивается по воздушным целям, летящим со скоростью не более 80 м/с (по мишени Е-95), так как располагаемые перегрузки ЗУР на данной дальности не превышают 5 ед.". Скорость "Томагавка", для сравнения, составляет 245 м/с.
Разрекламированный С-300 на практике тоже не является супероружием - так, пресловутая "высокая помехозащищённость" комплекса в реальности достаточно апокрифична. Иными словами, возможности Сирии противостоять воздушному нападению крайне ограничены.
"Наземные" возможности сирийской армии, по крайней мере в теории, гораздо серьёзнее. Страна обладает обширным, хотя и достаточно архаичным арсеналом. Так, на вооружении сирийской армии состоит 4750-4950 танков, включая 1500-1700 относительно современных Т-72 (на вооружении Ирака перед "Бурей в пустыне" состояло около 1100 подобных машин), пятьюстами самоходными и примерно полутора тысячами буксируемых орудий. В целом, сирийская сухопутная армия относительно равноценна турецкой, что, очевидным образом, сдерживает активность Анкары. Однако, из-за гигантского превосходства Турции в воздухе, шансов в столкновении с северным соседом у Сирии практически нет.
Ракетный арсенал Сирии довольно значителен - так, к началу кризиса страна располагала 48-ю установками ракет "Скад" при боезапасе более 250 ракет с дальностью до 700 км. Однако точность этого оружия, и особенно его северокорейского клона с увеличенной дальностью, низка (круговое вероятное отклонение до 2 км), что затрудняет его использование против "компактных" военных объектов. Ракеты "Точка" (около 200 единиц при 18 пусковых установках) уже могут быть использованы для ударов по авиабазам и т.п., однако их дальность составляет лишь 70 км. В целом, эффективный ракетный удар по военным целям в случае Сирии практически реализуем только в случае столкновения с "компактным" Израилем.
Иными словами, очевидно, что Сирия "пропустит" ограниченный удар; в то же время, для свержения законного правительства понадобится полноценная и достаточно дорогостоящая интервенция, сопоставимая по масштабам с "Бурей в пустыне". Собственно, это весьма прозрачным образом определяет нынешние действия администрации США.
Какова может быть роль России в случае реализации силового сценария? В целом фактические возможности РФ для "проекции силы" в Восточном Средиземноморье достаточно ограничены. Отечественный флот в его нынешнем варианте радикально уступает американскому - в некоторых отношениях на порядки. Вмешательство в конфликт силами флота вне противостояния с США также затруднено: ВМС РФ обладают весьма ограниченными возможностями для ударов в режиме "флот против берега" - так, единственный российский авианосец, по сути, находится в "полубоеготовом" состоянии. Сколько-нибудь масштабная десантная операция также малореалистична. Поставки оружия Сирии необходимы, но реанимировать в короткие сроки сирийские ПВО и ВВС невозможно - на это потребуется как минимум несколько лет. К сожалению, сделать для Дамаска больше того, что уже делает, Москва не в состоянии по чисто техническим причинам. Пока РФ не располагает силовым потенциалом, достаточным для активных действий за пределами постсоветского пространства.
