Беспорядки в Боснии: трехдневная вспышка недовольства
Насильственные акции протеста в республике Босния и Герцоговина застали врасплох многих. Растерянность начиналась от местных полицейских чинов и заканчивалась высшими чинами ЕС, куда бывшая югославская республика вроде как старается вступить. По крайней мере, договор об ассоциации с Евросоюзом подписан руководством БиГ еще в 2008 году. Вот только на экономическое развитие всей страны и благосостояние ее отдельных граждан бумажный меморандум почти не повлиял. Страна ассоциируется не с развитым европейским будущим, а с разваливающимся постсоветским прошлым. Подробности боснийского бунта - с поджогами, погромами, мародерством и прочими атрибутами уличных беспорядков - достойны внимательного рассмотрения. В них наблюдаются удивительные параллели и оригинальные перпендикуляры с другими «народными революциями» на европейском политическом поле.
5 февраля 2014 года в третьем по величине боснийском городе Тузла состоялась вообще-то малочисленная демонстрация сугубо экономического порядка. Всего 500-600 человек вышли к зданию местной администрации, требуя погасить задолженности по заработной плате и предотвратить криминальную приватизацию крупных промышленных предприятий. К резиденции городских чиновников демонстрантов не пустили, в полицейское оцепление полетели увесистые предметы, стражи правопорядка ответили резиновыми дубинками. Группы футбольных фанатов - наиболее радикальные группировки молодежи практически в любой европейской стране - принялись бить стекла в соседних зданиях и поджигать покрышки (да-да, как все знакомо, вонючая резиновая гарь = аромат свободы). Итогом митингового вечера стал арест двух десятков демонстрантов и ранения у 12 полицейских.
6 февраля в центр Тузлы вышли уже тысячи протестующих, в этот же день начались столкновения между демонстрантами и полицией в городах Бихач и Зеница. По улицам мятежных городов потянулись шлейфы слезоточивого газа и набегающих на полицию людей, число пострадавших и арестованных приумножилось. Большинство раненых (как и накануне) принадлежали к силам правопорядка, попытки захвата госучреждений в этот день не удались.
7 февраля пожар недовольства разгорелся уже в двадцати городах Боснии и Герцоговины, причем в самом буквальном смысле. В столичном Сараево был подожжен президентский дворец, огонь сильно повредил здание областной администрации. В городах Мостар, Тузла, Зеница и Травник послание пламенного недовольства властям распустило алые языки в десятках правительственных зданий. Были сброшены в реку автомобили нескольких чиновников. Были применены резиновые пули, водометы и светошумовые гранаты. Были захвачены заложники из числа мэров и депутатов. Было арестовано около ста погромщиков, количество раненых превысило 200 человек. С учетом буйства огненной стихии и мародерства в захваченных зданиях настоящим чудом можно считать отсутствие гибели людей.
А 8 февраля случилось настоящее чудо. Дальнейшую эскалацию насилия как ножом отрезало. Протест вернулся в мирное русло. Власти пообещали выпустить из-под ареста всех задержанных (и сдержали свое слово). Митингующие гарантировали прекращение бесчинств (их обещания тоже не разошлись с делами). Следующую фразу стоит выделить курсивом:
В субботний день 8 февраля сотни жителей Боснии и Герцеговины вышли на добровольную уборку улиц, на волонтерское устранение битых стекол, горелых покрышек, поврежденной брусчатки и разбросанного мусора.
Наверное, потому что это их города и их страна. Видимо, потому что они связывают с ней свое будущее, хоть и недовольны настоящим. Вероятно, от нежелания множить ненависть и хаос, мостить из благих побуждений дорогу в насильственный ад.
Ни одна политическая сила страны не предложила разбить импровизированные таборы в центре городов и митинговать на них до победного конца. Ни один демонстрант не назвал сотрудников правопорядка «фашистами». Ни один полицейский не выплюнул в лицо митингующему соотечественнику аналогичное оскорбление. Ни одно СМИ не начало истеричную кампанию по демонизации властей, дискредитации протестантов, оскорблении третьих стран или международных организаций. Никто не классифицировал бесчинствующих фанатов сначала как «провокаторов», потом как «героев», потом как расплывчатых «радикальных активистов». Никто не призвал занять-таки государственные здания для согрева, ночлега и размещения в них спешно формируемых сил самообороны протестного табора от окружающего мира. Никто не задумался о создании параллельных органов власти. Никто не предложил поехать боевым дружинам в другие города, где беспорядков пока что не случилось. Никто не призвал зарубежных покровителей поскорее выделить денег для народного переворота во имя счастья и свободы.
А ведь Боснию и Герцеговину никак нельзя отнести к благополучным европейским странам. Здесь заоблачный процент безработных, официально не имеют работы 42 % (!) трудоспособного населения. Правда, примерно половина из «безработных» трудится без оформления - то есть не имеет никаких социальных гарантий в настоящем и пенсионных надежд в будущем. Около 20 % из 4.5 миллионов граждан БиГ живут (точнее, выживают) за чертой бедности. Средняя зарплата по стране - чуть выше 400 евро, с 2009 года продолжается промышленный спад и общеэкономическая стагнация. Приватизация государственных предприятий проходит по мегакорупционным схемам. Многие заводы перешли в частную собственность с единственной целью доведения до банкротства и продажи имущества по частям. Тысячи рабочих увольняются с многолетней задолженностью по заработной плате, а фраза «выходное пособие» вызывает у новых олигархов недоуменный смех.
Другая сложность Боснии и Герцеговины носит уникальный характер организационного порядка. Страна представляет собой конгломерат трех общин - православных сербов, католиков-хорватов и боснийцев-мусульман. Все народы перемешаны между собой, четкие этнические границы на карте отсутствуют. Государственная машина сложна, неповоротлива и сильно бюрократизирована. Достаточно сказать, что в БиГ нет поста президента, а есть коллоквиум из трех сопрезидентов (от сербской, хорватской и боснийской общин), которые по очереди руководят государством. От вершины властной пирамиды подобные сложности управления расходятся до самого низшего муниципального уровня.
Реакция властей Боснии и Герцеговины на трехдневную вспышку насилия оказалась мягкой, но последовательной. Некоторые чиновники добровольно ушли в отставку, в том числе глава столичного Сараево и сотрудники администраций в Зенице и Тузле. Полиция придерживалась строго оборонительной тактики. Требования скорейших выборов не вызывают у местных политиков панического ужаса и немедленного отказа. Напротив, желание людей сменить властных персон и саму структуру управления находит у власть имущих искренний отклик. При единственном условии - если реформы требуют именно люди, а не стадо взбесившихся павианов.
Главная причина быстрого отрезвления жителей БиГ, базовая основа их добровольного выхода на волонтерский субботник, терпимость полиции и даже осторожность погромов лежат в прошлом. Меньше 20 лет назад эта страна пережила жестокую гражданскую войну - с жуткими эпизодами геноцида, с этническими чистками, с гибелью десятков тысяч людей, с падением рождаемости и крахом социальной сферы, с ненавистью между людьми по национальному и межрелигиозному признаку. Рубцы гражданской войны до сих пор кровоточат, бередить их уличными беспорядками является вершиной безответственности. Что понимает каждый здравомыслящий житель БиГ - любой национальности и по любую сторону от полицейского оцепления. С огромным сожалением приходится констатировать, что чужих ошибок не желают учитывать не только отдельные люди, но и крупные европейские страны.
Источник:grtribune.ru
