Семён Уралов: Россию пробуют на прочность

Семен Уралов, шеф-редактор «Однако. Евразия» (на фото), о перспективах России в трендах мировой политики, в условиях санкций и войны на Украине

— Захарченко заявил, что ДНР начинает реагировать на нарушения режима прекращения огня со стороны Киева, отметив, что скоро начнутся тяжелые бои на Донбассе. Перемирие окончено и на юго-востоке Украины вновь вспыхнет война?

— Продолжение войны неизбежно, потому что до сих пор непонятно, где проходит разделительная линия.

ДНР и ЛНР исходят из того, что территории республик совпадают с территориями областей — там, где проходил референдум. Киев исходит из того, что никаких ДНР и ЛНР нет — есть боевики, которые контролируют несколько районов. С таким отношением друг к другу возобновление военных действий это всего лишь вопрос времени.

— Насколько такое развитие событий негативно скажется на России, тем более что США заявили о готовности снять санкции, но если будет урегулирована ситуация на Украине?

— При любом раскладе событий на Донбассе и в остатках Украины, США пойдет на обострение отношений с Россией. Потому что дело не в Украине, а в зоне свободной торговли, к которой в Вашингтоне хотят принудить Брюссель. Для этого необходим максимальный разрыв экономических взаимоотношений между ЕС и Россией. Особенно важно подорвать газовые контракты, потому что США намерены экспортировать сжиженный газ в Евросоюз, а он изначально дороже обычного — следовательно, надо принуждать к кабальной сделке. А провернуть такую схему можно, только устроив на восточных границах Евросоюза полноценную войну.

Поэтому Украина — это всего лишь один из элементов сценария. На очереди Молдова, обострения на Кавказе и на Балканах. Северная Африка и Ближний Восток уже горят.

— С ростом курса доллара и евро каковы ваши прогнозы на экономическое благосостояние России в ближайшей перспективе? Понятно, что Москва будет жить более-менее нормально, но что делать регионам, где и в лучшие времена социально-экономический уровень оставлял желать лучшего?

— Как раз наоборот — проблемы будут у жителей Москвы, а не провинции. Потому что российские регионы не привязаны к импорту, особенно продовольственному. В российских регионах нет креативного класса, который привык получать сверхдоходы, и не так важны финансовые спекуляции. А вот в Москве как раз ожидается безработица и снижение доходов, потому что платить 100 тыс. рублей фотографу или 50 тыс. секретарю — перебор. Тем более что в реальной экономике не участвует ни фотограф, ни секретарь.

Вообще вся история с так называемыми cанкциями — это в первую очередь удар по московским креаклам, буржуазии, представителям финансового капитала и лоббистам. Причем удар в расчете спровоцировать свой майдан в Москве.

— Из бюджета России на украинских беженцев выделено около 6,5 млрд рублей. С учетом того, что сегодня наблюдается рост цен, обесценивание рубля, России по карману такие траты?

— В либеральной финансовой логике беженцы — это проблема и дополнительные расходы. Если же рассуждать в логике промышленного развития и реальной экономики, то беженцы это огромный ресурс — трудоспособные, лояльные и квалифицированные люди, которые благодарны России за спасение. Однако если в Правительстве будет и дальше господствовать либеральный финансовый подход, то каждая похожая проблема будет превращаться в черную дыру для бюджета. Впереди еще много беженцев не только из Украины — и с Кавказа, и из Средней Азии, потому что подрывать Россию будут пытаться по периметру. А учитывая курс на сближение с Китаем, то будут пытаться нанести удар обоим союзникам одновременно — вроде Синцзян-Уйгурского автономного района. Поэтому надо готовиться не принимать беженцев, а в спешном порядке разворачивать проект новой индустриализации и промышленного рывка. И тогда беженцы из проблемы превратятся в преимущество.

— На ваш взгляд, россияне готовы затянуть пояса ввиду ситуации на Украине и для помощи беженцам оттуда?

— Затягивать пояса россиянам придется только в случае, если и дальше будет господствовать либеральная финансовая политика. Только спасать придется за счет россиян не столько беженцев, сколько московскую и оффшорную олигархию. Вопрос исключительно в экономической модели, которую выберет Президент, и которую будет реализовывать Правительство, а не в беженцах.

— Можно ли говорить, что внутриполитическая ситуация в России близится к ситуации 1990-х годов?

— Нет такого уровня олигархизации политики как в 1990-х. Думаю, что такое сравнение некорректно. Россия находится в ситуации, похожей на начало ХХ века. Ее всячески втягивают в войну, рассчитывая, что экономика не выдержит, а элиты предпочтут устроить революцию. Фактически Россию пробуют на прочность — и от того, насколько глубоко Москва втянется в глобальный конфликт, будет зависеть внутриполитический кризис в РФ.

— Насколько уместно сегодня Москве заниматься евразийским проектом? Или ЕАЭС может в перспективе стабилизировать экономику России? Или вся помощь огранивается импортозамещением?

— ЕАЭС — это всего лишь восстановление кооперационных экономических связей, которые не достигли еще даже уровня интеграции 1993 года. Не стоит переоценивать интенсивность евразийской интеграции — мы находимся только в начале пути. До тех пор, пока все участники ЕАЭС не вышли на союзную валютную и монетарную политику, говорить о крепком экономическом союзе слишком рано.

Что касается импортозамещения, России придется заниматься этим хоть в рамках ЕАЭС, хоть вне союза. По большому счету то, что происходит на наших глазах, должно было быть сделано еще 10 лет назад, когда только начала восстанавливаться экономика.

— Не кажется ли вам, что ситуация на Украине вносит в общественное сознание россиян идеологию жажды войны?

— Скорее боязнь войны, потому что социологические опросы показывают, что больше всего россияне боятся повторения украинских событий в России. Ситуация со сменой юрисдикции Крыма, наоборот, привела к консолидации российского общества. Жаждой войны можно с натяжкой назвать ненависть к сторонникам киевского Евромайдана и к тем, кто развязал войну против Донбасса. Но это, скорее, не жажда войны, а переживание за «своих». Как и любая гражданская война, кризис на территории Украины разделил всех на «своих» и «чужих». Впрочем, как и любая массовая истерика, украинский кризис будет иметь глубокие последствия, в том числе и ломку, потому что война рано или поздно закончится. А раненные на информационных фронтах останутся.

– Власти Москвы впервые не согласовали проведение «Русского марша» 4 ноября 2014 года. С чем это связано? Власти боятся ярых антиукраинских лозунгов?

– Думаю, что власть опасается любых форм национализма, особенно на фоне украинских событий.

Беседовал Надана Фридрихсон

SaveDonbassPeople
DonbassAgainstNazi

Источник: anna-news.info