Цена войны договорная-2

 Свою «методику» Борис Соколов опубликовал еще в 1993-м, и все последующие 23 года с неодолимым упрямством стремится доказать ее «правильность». В новой книге (vpk-news.ru/articles/xxxxx) он пытается подтвердить полученные им цифры потерь Красной Армии несколькими способами.

Арифметика подлога
 Общий «методический подход» Борис Соколов откровенно пояснил на с. 256 при подсчете потерь по балансу мужского населения страны: «Посмотрим, каким должен быть размер недоучета насе¬ления по переписи 1939 года, чтобы была верна наша оценка безвозвратных потерь Красной Армии в 26,9 млн. человек» (выделено мной – В.Л.). Во всех «подтверждающих» расчетах Борис Соколов следует этому «подходу»: с помощью фальсификаций, подтасовок и подлогов он формирует такие исходные данные, чтобы в результате получилась цифра потерь Красной Армии, близкая к 26,9 млн. чел.

 А начинает с откровенного подлога. На с. 181 он сообщает, что «учет безвозвратных потерь в Красной Армии был поставлен очень плохо». В доказательство приводится выдержка из приказа заместителя наркома обороны СССР Е. Щаденко от 12 апреля 1942 года: «Учет личного состава, в особенности учет потерь, ведется в действующей армии совершенно неудовлетворительно... Штабы соединений не высылают своевременно в центр именных списков погибших. В результате… получилось большое несоответствие между данными численного и персонального учета потерь. На персональном учете состоит в настоящее время не более одной трети действительного числа убитых…» (выделено мной – В.Л.). А далее, на с. 214 книги Борис Соколов уверяет читателей, что расчеты военных историков опираются на персональный учет потерь. Он пишет, что авторы сборника «Гриф секретности снят» «…как признает начальник Историко-мемориального цен¬тра генерал А.В. Кирилин, работали с базой персональных данных по донесениям фронтов (выделено мной – В.Л.) о безвозвратных потерях. А на персональном учете, как признавало руководство наркомата обороны в апреле 1942 года, состояло не более одной трети безвозвратных потерь…» Подлог Бориса Соколова состоит здесь в том, что ничего подобного генерал Кирилин не говорил. Он, в отличие от Бориса Соколова, отлично знает, что во время войны донесения фронтов и армий не содержали персональных данных о погибших и пропавших без вести в подчиненных дивизиях: именные списки потерь дивизии в армию и во фронт не представляли, а сразу направляли либо в Генштаб (на рядовых и сержантов), либо в Главное управление кадров (на офицеров). Расчеты, сделанные коллективом Кривошеева и приведенные в книге «Гриф секретности снят», опираются не на именной (персональный) учет потерь, а на списочный (численный). Поэтому попытка Бориса Соколова на с. 214 новой книги «подтвердить» свою цифру потерь Красной Армии утроением данных Кривошеева – грубая фальсификация.
 В двух «подтверждающих» способах подсчета потерь Борис Соколов снова использует линейную экстраполяцию – по потерям офицерского состава и по доле умерших от ран. Линейная экстраполяция, как уже обсуждалось, в принципе не может дать достоверную оценку. Но, кроме того, для получения необходимого для него результата Борис Соколов еще и подтасовывает исходные данные для расчета.

 Так, при подсчете общих потерь офицерского состава он приводит пример, относящийся к потерям 48-го стрелкового корпуса в период Курской битвы с 1 по 16 июля 1943 года. Для этого корпуса Борис Соколов «подсчитал» соотношение безвозвратных потерь солдат и офицеров – 24:1 (на одного потерянного офицера более 24 солдат). Умножив это соотношение на численность погибших офицеров до конца ноября 1944-го (784 тыс. чел.) и добавив 2 млн. погибших солдат в 1945-м и 200 тыс. погибших на флоте и в авиации, он оценил общие потери Красной армии погибшими за войну около 21 млн. чел. (с. 216-217). Здесь ключевым показателем является соотношение потерь солдат и офицеров. Чтобы получить общие потери свыше 20 млн. чел. указанное соотношение должно быть более 20. Именно поэтому Борис Соколов в качестве примера взял потери 48-го стрелкового корпуса (в стрелковых войсках доля офицеров была значительно меньше, чем в других родах войск) и только с 1 по 16 июля 1943 года - в период наиболее кровопролитных боев Курской битвы. Но и в этом специально подобранном примере реальное соотношение погибших солдат и офицеров было равно лишь 15:1. Чтобы получить нужный результат, Соколов с помощью подлога (замены соотношения погибших на соотношение безвозвратных потерь) и манипуляциями цифрами и допущениями увеличил соотношение потерь солдат и офицеров в 1,6 раза – до 24:1.
На самом деле в ходе войны соотношение демографических потерь солдат и офицеров Красной Армии было значительно меньшим, чем «насчитал» Соколов. Подсчеты такого соотношения в масштабе фронтов провела на основе большого массива архивных документов А.В. Толмачева. По ее данным, соотношение демографических потерь солдат и офицеров в потерях различных фронтов в большинстве случаев находилось в пределах (9-11):1. Нетрудно подсчитать, что при численности погибших офицеров за всю войну в 900 тыс. чел. общее число погибших советских воинов лежит в пределах 9–10,8 млн. чел., что сопоставимо с цифрой потерь, подсчитанной Кривошеевым, а не с «сенсационной» цифрой Бориса Соколова.

Феномен Петрищева
 При подсчете общих безвозвратных потерь Красной Армии по доле умерших от ран Борис Соколов использовал записи в ОБД «Мемориал». Поскольку умерших от ран насчитывалось 1,104 млн чел., то для получения цифры общих безвозвратных потерь Борис Соколов подсчитал долю умерших от ран по результатам анализа записей ОБД «Мемориал» на военнослужащих по фамилиям Петрищев, Иванчук, Юшкевич и Нуралиев: эта доля у него получилась равной 5,25%. При такой доле умерших от ран общая численность безвозвратных потерь Красной Армии оценена Борисом Соколовым в 21,1 млн. чел. (1104000/0,0525). Но при проверке записей на военнослужащих по фамилии Петрищев выяснилось, что реальная их доля составляет 9,3% - при этом численность безвозвратных потерь Красной Армии составит 11,9 млн. чел. (1104000/0,093), что сопоставимо с цифрой не Соколова, а Кривошеева.
Фейковость помещенных в новой книге еще двух расчетов, «подтверждающих» цифру потерь Красной Армии, обсуждена в ранее опубликованных статьях: по балансу мужского населения страны – «Тщетные потуги фальсификатора истории» («ВПК», №47, 2011), а по данным военкоматов – «Псевдонаучные миражи Бориса Соколова» («ВПК», №3, 2012).
Наконец, при подсчете потерь по балансу использования людских ресурсов в Вооруженных Силах СССР в войне жгучее желание Бориса Соколова «подтвердить» свою цифру потерь вынудило его увеличить официальную цифру призыва (34,6 млн. чел.) на 12 млн. чел. Но даже в этом случае желаемый для Бориса Соколова баланс, если учесть численность всех видов убыли из Красной Армии, не получается – не хватает 6,2 млн. чел. При отстаиваемой им цифре погибших в 26,9 млн. чел. баланс сходится лишь при общем призыве в 52,7 млн. чел. Последняя цифра означает, что в Красную Армию должно было призваться практически все трудоспособное мужское население страны (к началу войны, по данным различных профессиональных демографов, в СССР мужчин от 13 до 50 лет, включая инвалидов и нетрудоспособных, было 54,7-54,8 млн. чел.).
 Но кто же тогда создавал для РККА автоматы, орудия, танки, корабли, самолеты и другое оружие, работал в сложных и высокотехнологичных отраслях народного хозяйства? Инопланетяне?
 Ясно, что для оценки реальных мобилизационных возможностей страны в годы войны нужно определить численность мужского населения призывных возрастов, за вычетом не подлежащих призыву по инвалидности, болезни и другим причинам, а также выявить потребности оборонной промышленности и других отраслей народного хозяйства в мужчинах призывных возрастов. Такую работу более 40 лет назад проделал известный американский исследователь (Гарвардский университет) демографических процессов в Советском Союзе эмигрант Сергей Максудов (псевдоним Александра Бабенышева). Опираясь на переписи населения СССР 1939 и 1959 годов, а также на исследования зарубежных демографов, Максудов пришел к выводу, что людские ресурсы, имевшиеся в распоряжении советского правительства для ведения войны, составляли примерно 35 млн. чел. При таком призыве баланс Вооруженных сил сходится при численности погибших красноармейцев в 9,7 млн. чел., что гораздо ближе к оценке потерь Кривошеевым, чем к цифре Бориса Соколова.
 В предисловии к новой книге Борис Соколов уверяет, что он постарался «подойти к определению величины потерь как к чисто научной задаче, максимально абстрагируясь от действия всех политических и идеологических факторов». На мой взгляд, это бесстыдная уловка, призванная скрыть истинную цель всех фальсификаций, подтасовок и подлогов Бориса Соколова – дискредитацию боевой мощи и величия Красной Армии. Подтверждение тому – маниакальное упорство Бориса Соколова в отстаивании абсурдных цифр. Невежественность его методики, основные фальсификации и подлоги были разоблачены 20 лет назад, но и в новой книге Борис Соколов не желает признавать фейковость его «подсчетов» людских потерь Красной Армии. Это – позиция невменяемого фанатика.

Владимир Литвиненко,

доктор технических наук, профессор

Источник: http://vpk-news.ru