Самый западный юбилей

7 апреля

Калининградской области – 70 лет

Соответствующий указ Президиума Верховного Совета СССР увидел свет 7 апреля 1946 года. Но у каждой истории своя предыстория. Рассказ о Калининградской области следует начинать с 1943-го – с Тегеранской конференции. На прошедшей в столице Ирана встрече лидеров СССР, США и Англии обсуждались планы послевоенного переустройства мира. Среди прочего была достигнута предварительная договоренность о том, что часть Восточной Пруссии отойдет нашей стране в качестве контрибуции.

Летом 1944-го в ходе грандиозной операции «Багратион» Красная армия разгромила силы гитлеровцев на центральном направлении. 17 августа бумеранг войны вернулся туда, откуда был запущен в 1941-м: советские войска вышли к границам Германии, а именно к прусским рубежам в районе литовского города Кудиркос-Науместис.

Восточная Пруссия была наиболее укрепленной провинцией Третьего рейха. Немудрено, что Восточно-Прусская операция стала одной из самых тяжелых. Бои здесь прекратились лишь 8 мая 1945-го – после капитуляции Германии. Наши потери составили 150 тысяч человек. Забыть об этом невозможно, по всей области – братские могилы…

Почти год после войны доставшаяся СССР треть Восточной Пруссии (две трети отошли Польше) находилась в подвешенном состоянии – в статусе оккупированной территории. И отношение к этой земле было соответствующее – как к трофею. Отсюда вывозилось все, что можно, многое из уцелевшего разрушалось.

И вот бывшая «неметчина» стала частью РСФСР. Правда, сначала вновь образованную область назвали Кенигсбергской. И первые три месяца она провела под таким именем. В связи с чем среди калининградцев до сих пор нет единого мнения, с какой вехи отсчитывать ее историю. Может, все-таки с 4 июля 1946-го, с переименования Кенигсберга? Так и празднуют ее рождение: с апреля по июль. А де-факто новая жизнь началась в янтарном крае еще в 45-м, как только отгремели наконец бои.

Порой можно услышать, что доставшаяся нам Восточная Пруссия была сущим раем. На самом деле многие, оказавшись тут, спешили уехать. Тем большее уважение вызывают те, кто остался.

Кому же пришлось первым засучить рукава и налаживать новую жизнь? Об этом – в старой калининградской песне: «В славном сорок пятом ты пришел солдатом…» Среди пришедших сюда с боями воинов Красной армии оказалось много будущих калининградцев, ковавших уже трудовую славу янтарного края.

Но в числе самых первых было немало тех, кто попал в Пруссию еще во время войны – в унизительном статусе остарбайтера. Как, например, Константин Литвинюк. В Германию его угнали из Киевской области. Малолетний батрак горбатился за скудную еду на бауэра. После освобождения оказался в Кенигсберге. На пересыльном пункте его спросили: «Моряком быть хочешь?». «Хочу!». Парня определили в только что созданное агентство по перегону речного флота. Так он и стал одним из первых калининградцев…

Мария Зельманчук приехала по путевке комсомола: «По окончании школы ФЗО нас в конце мая 1945-го привезли из Вологды в Москву, где формировался эшелон. Ожидая отправки, жили в школе. Лишь 1 июля нам выдали спецовки, подъемные, посадили в товарные вагоны и куда-то повезли. Ехали долго, с бесконечными остановками. В Минске целую неделю простояли. Порой задержки были вызваны завалами на путях. Вылезем, расчистим путь – и снова вперед, неведомо куда. Однако нас это не пугало. Молодые были, веселые. Ехали, песни пели. Так с песнями и добрались в итоге до пункта назначения. Которым, как выяснилось, был Кенигсберг. Выгрузились и три дня потом жили в канавах возле путей. Наконец за нами прибыли полуторки и повезли в нынешний поселок Октябрьский, что на окраине Калининграда. Дома были целые, только окна без стекол. А работать определили на ЦБЗ. Работали там и немцы. Мы с ними ладили. Это ж не фашисты были – старики, женщины, подростки. А по выходным мы разбирали завалы, благоустраивали свой поселок. Никто нас не заставлял. Все делали по своей воле. Мы ж комсомольцами были…»

Всей Пруссии досталось во время войны. Но особенно жутко выглядела столица – город лежал в руинах. И жизнь в нем соответствовала его виду. Водопровод, канализация, электросети разрушены. Расплодились крысы, которые начали нападать на спящих людей. Вши стали нормой жизни. Расчищены были лишь главные улицы. Никакого общественного транспорта. А ходить даже по центру следовало с опаской: того и гляди в завалах ногу поломаешь или подорвешься. Не говоря о том, что вовсю орудовали шайки: бывшие немецкие военнослужащие, власовцы, дезертиры из Красной армии, понаехавшая шпана. В погруженном во мрак Кенигсберге каждую ночь звучали выстрелы…

На таком фоне чудом выглядело строительство мемориала 1200 гвардейцам. Одним из тех, кто там трудился, был Александр Студинский – будущий почетный гражданин Калининграда, а в ту пору – гвардии старший лейтенант: «Было нам нелегко, как говорится, не до жиру – быть бы живу. Однако памятник – это святое. Ради него изыскивались материалы, люди недоедали, жили абы как, но работали по-стахановски». Открытие мемориала состоялось 30 сентября 1945-го. Это был первый подобный памятник в нашей стране.

А чуть раньше, 17 сентября, открылась первая школа (ныне – гимназия № 1). Да, нужно было поднимать из руин заводы, разминировать и засевать поля, налаживать быт. Однако среди первоочередных задач значилось открытие школ. К слову, одним из первых учеников стал Роберт Петкевич. Будущий поэт Рождественский. Его мама была военным врачом. После Победы часть, в которой она служила, стояла в Пруссии. Когда отгремели бои, забрала сына к себе. И осенью 1945-го он пошел учиться в единственную на то время в здешних краях школу. Проучился в ней год. А летом 1946-го уехал в Вену, куда перевели служить его отчима.

Между тем были уже нужны и роддома, и детсады. Первым официально зарегистрированным советским кенигсбержцем оказался малыш мужского пола. Отец – лейтенант Василий Короткий, мать – служившая в той же воинской части рядовая Антонина Андреева. Их сын Леня родился 26 октября 1945-го. Правда, свидетельство о рождении № 1 появилось только 7 января 1946 года. До этого детей в Кенигсберге просто негде было зарегистрировать.

10 февраля 1946-го советский народ избирал депутатов в Верховный Совет СССР. Еще не существовало Калининградской области. Эта часть Восточной Пруссии считалась Особым военным округом. И проведение здесь выборов стало важным шагом по утверждению новой жизни на бывшей немецкой земле.

В тех выборах приняли участие всего 9500 гражданских. Но с каждым днем их становилось больше.

Виктор Дюков приехал 9 марта 1946-го из Калинина, в составе группы специалистов. «Мы должны были создать в тогда еще Кенигсберге вагонзавод. Приехали, переночевали – и на работу. Хорошо помню, как шли туда первый раз. Мертвый город… А оказавшись на предприятии, не знали, за что хвататься – все разрушено! Тем не менее уже 1 мая 1946-го выпустили первый вагон. Кстати, ехали сюда не навсегда. На 103 дня. А получилась командировка длиною в жизнь…»

Однако за счет командированных можно было решать лишь локальные вопросы. К тому же ехали они в основном в города, на конкретные предприятия или в заказавшие их учреждения. А между тем требовалось поднимать село.

Старт массовому переселению в область дало постановление Совета министров СССР от 9 июля 1946-го. Согласно этому документу в августе – октябре в Калининградскую область планировалось переселить 12 тысяч семей колхозников.

23 августа прибыл первый эшелон, доставивший 570 человек (160 семей) из Брянской области. Конечной станцией стал Гусев. Точнее, еще Гумбиннен.

Вербовщики, зазывая народ в Пруссию, рисовали радужные картины. Дескать, там вас ждут пустые дома со всем необходимым, с огородом, садом. Заживете!.. У кого-то и в самом деле получилось именно так. Однако большинство переселенцев все же вспоминают о своих первых днях на новой земле иначе. Не жили – выживали, не имея элементарного. А в конце 1946-го начался страшный голод…

Но никто из ветеранов становления области не жалуется. Вспоминают, как радовались всему первому – магазину, трамваю. А под конец года появилась и своя газета. Выход 9 декабря 1946-го первого номера «Калининградской правды» стал знаковым событием. Вот, например, как описала свои тогдашние чувства рентгенлаборант роддома № 1 Н. Грязева: «Кругом разруха, немецкая речь и готические буквы на уцелевших вывесках. Свет, вода подавались с перебоями. Зачастую работу у себя в рентгенкабинете мы начинали в 22–23 часа, так как днем электроэнергии не хватало. Редко где увидишь дымящую фабричную трубу. Еле ползущие облезлые трамваи без стекол… И вдруг – газета! Своя собственная областная газета! У нас, приехавших сюда, в поверженный Кенигсберг, исчезло чувство оторванности от Большой земли…»

Так начиналась новая жизнь на земле, имя которой – Калининградская область.

Источник: http://vpk-news.ru