Рыночный сталинизм — часть II

Окончание. Начало читайте в № 33, 2015 г.

В последние 20–25 лет северокорейское правительство обычно смотрело на частную экономическую деятельность сквозь пальцы. Отчасти тут присутствовала коррупция, то есть то обстоятельство, что частные предприниматели старались по возможности делиться с чиновниками, которым полагалось надзирать за ними. Однако определенную роль играет и характерное для нынешних северокорейских руководителей спокойно-циничное отношение к современным постулатам, равно как и осознание того факта, что без активной рыночной деятельности будет трудно обеспечивать функционирование экономики даже на нынешнем скромном уровне.

Официально существование частного сектора не признается, писать о нем в открытой печати не полагается. Однако на практике даже некоторые инструкции и подзаконные акты, выпущенные правительством, исходят из того, что частный сектор существует и активно взаимодействует с государственным. Подобный подход, кажется, стал еще заметнее с приходом к власти в декабре 2011-го Ким Чен Ына, третьего правителя из династии Кимов. Показательно то обстоятельство, что он назначил премьер-министром Пак Пон Чжу, человека, который играл решающую роль в предпринятых в 2002–2003 годах (и быстро свернутых) попытках начать рыночные реформы. На некоторые ключевые экономические посты Ким Чен Ын также назначил людей, которые известны если не прорыночными настроениями, то по крайней мере тем, что неоднократно бывали за границей и неплохо (по стандартам северокорейского чиновничества) представляют, как функционирует мировая экономика.

Вопреки распространенному в России мнению КНДР более не является голодающей страной. Весной значительная часть (возможно, большинство) населения недоедает, а мясо, рыба и даже чистый рис для большинства людей остаются деликатесами (в качестве повседневной пищи используется не вареный рис, а вареная кукуруза), но признаки улучшения материального положения хорошо заметны везде.

Характерным показателем стало увеличение цен на недвижимость. Хотя официально в КНДР частное владение жильем запрещено, на практике этот запрет перестал соблюдаться примерно с 2000 года, и сейчас существует неофициальный, но достаточно активный рынок жилья, в том числе первичного (застройщики продают квартиры в новых зданиях). При этом формально речь идет не о праве собственности, а лишь о праве на проживание, финансовый аспект сделок не фиксируется вообще. Цены на квартиры в Пхеньяне выросли за десятилетие в пять – десять раз. Сейчас элитное жилье в городе стоит до 150–180 тысяч долларов, хорошую квартиру можно купить за 70–80 тысяч. В провинции жилье существенно дешевле: в приграничном Мусане, процветающем (по меркам КНДР) уездном центре, цены на квартиры составляют от нескольких тысяч до 15 тысяч долларов. Во многом дороговизна жилья вызвана тем, что для частного сектора в условиях фактического отсутствия банковской системы вложения в недвижимость являются едва ли не единственным способом сделать и сохранить накопления. Однако с другой стороны – и нынешний уровень цен, и темпы их роста показывают, насколько динамична официально не существующая северокорейская рыночная экономика.

Окончание следует.

Читать полностью на Carnegie.ru

Источник: http://vpk-news.ru