О Первой мировой без гнева и пристрастия

Сергей Нелипович. «Кровавый октябрь 1914 года». М., «Минувшее», 2013.

Новая книга известного российского историка Первой мировой войны Сергея Нелиповича посвящена боевым действиям, разворачивавшимся на Восточном фронте в октябре 1914 года, когда уже начинался переход к позиционной войне, но еще преобладали маневренные сражения. Этот фундаментальный труд охватывает Варшавско-Ивангородскую операцию и так называемую Вторую Галицийскую битву. Последняя, которую участники называли «Адом на Сане», практически не исследовалась в отечественной историографии.

Автор потратил на написание монографии не один год. Она построена главным образом на архивных источниках, причем привлечены материалы хранилищ не только российских, в первую очередь Российского государственного военно-исторического архива (РГВИА), но и Германии, Австрии, Венгрии и Польши. Кроме того, практически исчерпывающе использована литература, изданная как в России и СССР, так и в перечисленных странах.

В описании боевых действий Нелипович доходит до полкового уровня, используя материалы РГВИА и данные полковых историй армий Германии и Австро-Венгрии. Таким образом, ему удается создать максимально объективную картину боевых действий, поскольку в полковых донесениях картина боев, равно как и уровень понесенных потерь, искажается в наименьшей степени по сравнению с донесениями вышестоящих штабов. А использование источников обеих противоборствующих сторон позволяет взаимно проверить донесения противников и создать действительно двустороннюю картину происходящего. Автор объективен по отношению ко всем сторонам. Он одинаково беспристрастно отмечает ошибки и достижения русского, австро-венгерского и германского командования, мужество и трусость всех участвовавших войск. Обращение к архивным источникам и полковым историям позволяет подробно осветить тактические особенности происходивших боев. Можно смело сказать, что столь подробного и объективного изложения крупных сражений Первой мировой войны до сих пор нет не только в российской, но и в мировой историографии.

Можно согласиться с выводом Нелиповича: «В целом итоги операции как для русских, так и для австро-венгерских войск были гораздо тяжелее, чем для германского Восточного фронта. Соответственно поэтому германские армии оказались способны на активные действия вплоть до конца 1914 года, хотя и не столь широким фронтом, а австро-венгерские войска еле остановили русский натиск у Кракова и в Бескидах и только в декабре смогли перейти в наступление с весьма ограниченным результатом. Русское же верховное командование не вняло мнению М. В. Алексеева и продолжило активные операции, которые до конца 1914 года не принесли решающего успеха и снова были сопряжены с тяжелыми потерями, заставившими уже в середине ноября запланировать внеочередной призыв более молодых возрастов военнообязанных и более старых – ратников ополчения».

Нелипович приводит подробные данные о потерях сторон в Варшавско-Ивангородской операции и во Второй Галицийской битве, опираясь на полковые данные и последующие сводные материалы. Потери даются в основном тексте по фронтам и армиям, а в приложениях – еще и по корпусам и дивизиям. Там же приведены боевые расписания всех армий в октябре 1914 года. В Варшавско-Ивангородской операции русский Северо-Западный фронт, сражавшийся против 9-й германской армии, потерял 6489 убитыми, 27 409 ранеными и 21 478 пропавшими без вести, всего 55 376. Юго-Западный фронт, действовавший против 1-й австро-венгерской армии, потерял 8594 убитыми, 40 509 ранеными и 40 830 пропавшими без вести, всего 89 833.

Оба русских фронта в Варшавско-Ивангородской операции потеряли 15 083 убитыми, 67 918 ранеными и 62 308 пропавшими без вести, а всего 145 309 человек. В той же операции 9-я германская армия недосчиталась 4358 убитыми, 11 438 ранеными и 3233 пропавшими без вести, всего 19 029. Потери 1-й австро-венгерской армии составили 3699 убитыми, 18 633 ранеными и 27 912 пропавшими без вести, всего 50 145. Центральные державы потеряли в Варшавско-Ивангородской операции 8057 убитыми, 30 071 ранеными и 31 145 пропавшими без вести, в целом 69 273. Соотношение общих потерь сторон оказывается 2,1:1, а безвозвратных – 2,0:1 в пользу Центральных держав. Соотношение общих потерь между русскими и германскими войсками оказывается 2,9:1, а безвозвратных – 3,7:1 в пользу немцев. С австро-венграми русские общие потери соотносятся как 1,8:1, а безвозвратные – как 1,6:1 в пользу Дунайской монархии. Русские войска захватили в Варшавско-Ивангородской операции 19 675 пленных, главным образом австро-венгров.

Кроме того, в сражениях на границе Восточной Пруссии, где 1 и 10-я русские армии противостояли 8-й германской армии, потери русских войск в октябре 1914 года составили 11 800 убитыми, 45 463 ранеными и 26 826 пропавшими без вести, всего 84 089 человек. Немцы потеряли 2135 убитых, 8948 раненых и 3115 пропавших без вести, всего 14 198 человек. Таким образом, в Восточной Пруссии соотношение по общим потерям оказывается 5,9:1, а по безвозвратным (убитым и пропавшим без вести) – 7,2:1, в обоих случаях в пользу немцев.

Следует отметить, что русские потери, как видно из приводимых Нелиповичем данных, существенно недоучитывались уже тогда, в первые месяцы войны. Это хорошо видно, если сравнить данные о потерях сторон во Второй Галицийской битве. Австро-венгерские войска потеряли там 20 495 убитыми, 76 257 ранеными и 66 226 пропавшими без вести, всего 163 978 человек. Войска русской Галицийской группы потеряли 14 682 убитыми, 77 415 ранеными и 36 374 пропавшими без вести, всего 128 469. Русские взяли 26 925 пленных, а австро-венгры – 30 732. Получается, что разница между пропавшими без вести и убитыми в русской армии составляет 5642 человека. Но Нелипович приводит такие данные: «IV корпус 2-й австро-венгерской армии зафиксировал 4 офицеров и 790 солдат, взятых им в плен; рапорты же русских полков, к которым относились пленные, показывают в числе пропавших без вести 15 офицеров и 6059 нижних чинов, большинство которых следует поэтому считать погибшими». Тогда выходит, что только в боях против IV корпуса 2-й австро-венгерской армии разница между пропавшими без вести и убитыми – 5280 человек. То есть практически все погибшие из числа пропавших без вести во Второй Галицийской битве приходятся на борьбу всего лишь с одним корпусом противника.

Но русские войска несли потери пропавшими без вести в боях и с другими объединениями этой армии, а также с 3 и 4-й армиями, двумя корпусами 1-й армии, армейской группой Пфлянцер-Бальтина и гарнизоном Перемышля. Наверняка и здесь среди пропавших без вести было немало погибших. У австро-венгров, например, число убитых среди пропавших без вести во Второй Галицийской битве можно оценить примерно в 39 301 человека. Что характерно, число раненых с двух сторон почти равно – 77 415 у русских и 76 257 у австро-венгров. Если предположить, что соотношение убитых и раненых обеих армий в ходе Второй Галицийской битвы было примерно одинаковым, то общее число убитых русских можно приблизительно оценить в 60,7 тысячи. Тогда число недоучтенных в донесениях пропавших без вести солдат и офицеров русской армии оценивается в 40,4 тысячи. Соотношение по убитым оказывается немного в пользу австро-венгерской армии – 1,015:1.

Нелипович отмечает, что польский исследователь Ю. Батор «первой причиной поражения австро-венгерских войск называет как раз отсутствие военного опыта у двух поколений жителей Дунайской монархии в отличие от постоянно воевавших сербов и русских». Действительно, после австро-прусской войны 1866 года и до 1914 года Австро-Венгрия ни разу всерьез не воевала, тогда как Россия имела опыт удачной войны с Турцией в 1877–1878-м и неудачной с Японией в 1904–1905-м. Германская армия, как и австро-венгерская, после франко-прусской войны 1870–1871 годов до 1914-го не воевала, однако тактически переигрывала русскую армию с первых же недель войны. Не была исключением Варшавско-Ивангородская операция, несмотря на стратегический успех русских, отразивших австро-германское наступление на Варшаву. Соотношение потерь, особенно безвозвратных, об этом свидетельствует. Нелипович подчеркивает, что обе рассматриваемые операции были в значительной мере последними сражениями русских кадровых офицеров и солдат. Вскоре им на смену пришли резервисты и соотношение потерь стало еще больше в пользу германской армии, поскольку уровень подготовки резервистов в этой стране был значительно выше.

На наш взгляд, соотношение военных потерь, особенно безвозвратных, во многом определяется уровнем социально-экономического развития страны. Если взять данные о душевом уровне национального дохода в 1914 году, то великие державы располагались по этому показателю следующим образом. США – 377 долларов, Великобритания – 244, Германия – 184, Франция – 153, Италия – 108, Австро-Венгрия – 57, Российская империя – 42, Япония – 36 (Kennedy, Paul. The Rise and Fall of the Great Powers. London: Unwin Hyman Limited, 1988. P. 243). Заметим, что в Русско-японской войне соотношение потерь сухопутных сил было близким – 1:1 (см. книгу: Соколов Б. В. «СССР и Россия на бойне. Людские потери в войнах XX века». М., «Яуза», ЭКСМО, 2013). А то, что в противостоянии армий России и Дунайской империи потери были примерно равны, можно объяснить наличием в рядах противника «неблагонадежных» национальностей – чехов, словаков, румын, сербов и итальянцев, составлявших примерно 27 процентов от ее численности.

К несомненным достоинствам исследования Сергея Нелиповича «Кровавый октябрь 1914 года» относится наличие аннотированного именного указателя и хороших фотоиллюстраций, многие из которых являются архивными и публикуются впервые. Книга станет хорошим подарком всем, кто интересуется историей Первой мировой войны.

Источник: http://vpk-news.ru